Детская жестокость и стадный инстинкт: почему семилеток так привлекает смерть?

[Admin]

Стоит ли пугаться, если ваш ребенок желает смерти персонажу фильма, книги или спектакля? Где граница между нормальным интересом к убийствам и смерти — и чем-то, что должно вызвать родительскую тревогу?

На прошлой неделе мы публиковали историю блогера accursed_union, который посетил детский интерактивный спектакль вместе с сыном и поразился тому, как дети отреагировали на выбор одного из двух финалов: большая часть аудитории 5–9-летних зрителей призывала убить ни в чем не повинного, дружелюбного главного героя.

«Какой финал ты хочешь?» «Трагический!» — один за другим повторяли юные театралы, все меньше сомневаясь в правильности такого выбора. Отец увидел в этом указание на ошибку в воспитании: кажется, что мы, родители, что-то делаем не так, раз дети желают смерти симпатичному персонажу на сцене. Действительно ли в подобном поведении ребенка есть что-то, на что стоит обратить внимание? Мы спросили об этом детского психолога Анну Уткину и педагога Ольгу Лишину.

«ПУСТЬ ЛУЧШЕ РЕБЕНОК ПРОЖИВЕТ ЭТО В МИРЕ ФАНТАЗИЙ, ЧЕМ БУДЕТ МУЧИТЕЛЬНО КОПИТЬ ЗЛОСТЬ»

Анна Уткина, детский и подростковый психолог

Может быть несколько причин, почему дети в театре предпочли «трагический» финал:

1. Возможно, ими двигало любопытство — посмотреть, как это будет технически выглядеть, как актер сыграет отрубание головы. Дети понимают, что если героя на сцене казнят, то это будет «невзаправду», «понарошку». Ведь театр — это игра. А дети хорошо разграничивают мир реальный и мир воображаемый. Об этом в своей книге «Покой, игра, развитие» пишет клинический психолог Дебора МакНамара.

Благодаря этому игра служит терапией для ребенка — он может делать то, что никогда бы не позволил себе в реальности

Например, разрезать на куски слепленного из пластилина одноклассника, который в реальности его дразнит и обижает; выгнать из домика куклу, играющую роль младшего братика; оторвать голову игрушке, изображающей учительницу, и так далее.

Увидев такие сюжеты, не стоит пугаться. Пусть лучше ребенок проживет это в мире фантазий, чем будет мучительно копить злость и однажды выплеснет уже по-настоящему в какой-то неприемлемой форме.

2. Это могло быть выражением протеста, желанием сделать что-то поперек всех правил. Тогда возникает вопрос: «А с чем связан этот демарш? С чем не согласны дети и против чего выступают?»

Вряд ли в 5–7 лет ребенком движет борьба поколений, ведь это возраст, когда хочется копировать родителей и быть хорошим для них. Возможно, среди детей постарше были один-два «фрондера» — любители таким провокационным поведением привлечь к себе внимание. А остальные ребята просто присоединились к их позиции, ведь она такая нестандартная, яркая. Как в своем исследовании «Стадо» пишет маркетолог Марк Эрлс, люди как биологический вид прежде всего социальны и охотно заражаются эмоциями группы, к которой себя относят

История, о которой пишет автор поста, очень напоминает евангельские события, когда жители Иерусалима в ответ на вопрос Понтия Пилата, как ему следует поступить с арестованным Иисусом, кричали: «Распни!» Казалось бы, всего за четыре дня до этого они торжественно встречали его в своем городе, и он не сделал им ничего плохого. Но сработал тот самый эффект «стада» — неуправляемой толпы, которая просто хочет испытать как можно более сильные эмоции.

3. Если рассматривать вариант, что это пример детской жестокости, то я не думаю, что она берет начало именно из семьи. Корни, полагаю, еще глубже — в природе человека. Философ, зоолог, лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц в книге «Агрессия или так называемое зло», проводя аналогии между миром животных и людьми, показывает, что есть врожденный инстинкт проявлять агрессию к представителям своего же вида. Это способствует сохранению вида.

Помимо трех функций агрессивного поведения, характерных для животных (равномерное распределение по жизненному пространству, отбор сильнейшего в поединках, защита потомства), у людей Лоренц выделяет еще несколько.

В частности, он говорит, что агрессия поддерживает иерархию: «каждый индивид группы знает, кто сильнее его, кто слабее, и может без борьбы отступить перед более сильным. И ожидает, что более слабый отступит перед ним, если они попадутся друг другу на пути <…> Таким образом избегается борьба между членами сообщества».

Чтобы снизить уровень агрессивности, нужно сделать действия членов группы предсказуемыми

И этой цели служат правила вежливости, принятые в какой-то социальной группе (семья, школьный класс), в культуре определенной страны. Нарочитое игнорирование принятых манер, наоборот, усиливает враждебность. Здесь важно принять во внимание, что Зигмунд Фрейд понимал агрессию как энергию «Танатоса» (влечения к смерти), которая, если не будет выражена вовне, станет разрушать человека изнутри. Значит, благоприятнее, если она все же найдет выход.

Я все же полагаю, что в семьях юных зрителей, о которых идет речь в посте, скорее всего, прививают правильные ценности и вполне дружелюбная обстановка. Но в этой ситуации, нарочито поступая вопреки ожиданиям взрослых, дети могут стремиться сепарироваться от своих родителей или занять в иерархии своей социальной группы место повыше.

При этом дети нашли способ проявить агрессию, при котором никто не пострадает

Я не вижу оснований считать произошедшее чем-то пугающим. Те же дети могли после спектакля пойти спасать бездомных собак. Рано делать выводы на основании одного эпизода. Скорее, это было проявление естественных особенностей психики. Дети осознают отличие игровых условностей от реальности, и их поведение в театре ничего не говорит об их жестокости.

ЧТО ПОЧИТАТЬ С ДЕТЬМИ НА ТЕМУ ЖЕСТОКОСТИ

Ольга Лишина, обозревательница детской литературы, педагог и поэт:

По пересказу не совсем понятно, насколько реалистичным и драматическим был спектакль. Может быть, это «убить» звучало скорее в шутку, а может быть, мне просто хочется верить в лучшее.

Конечно, во многих книгах поднимаются темы детской жестокости, уважения и доброты, и все время появляются новые произведения, наполненные теплом и миром, — где никого не убивают, причем самые разные. Например, у издательства «Росмэн» есть целая серия книг для детей 5–10 лет про Мортину (автор Барбара Контини)… девочку-зомби! Не спешите пугаться, Мортина, как это ни парадоксально, — милая и добрая, в книгах ищет друзей и помогает своим забавным родственникам. И обычные дети не гонят ее, а принимают такой, какая она есть.

Для детей постарше есть прекрасные книги о понимании других и поиске себя — как реалистичные повести, так и фантастика, фэнтези. Приведу в пример книгу Маши Сандлер «Самсон» (издательство «Абрикобукс»), фантастическое будущее, в котором мальчик решает спасти подопытного зверя из биологического института, выбирая между жизнью животного и развитием науки. Тут и взрослым будет о чем подумать, можно читать и родителям, а позже, если захочется, — обсудить всей семьей.

https://www.psychologies.ru/articles/de ... aet-smert/